вторник, 2 июля 2013 г.

Это интересно!

Из истории родного края.
Герой еще не был героем.
Довоенный Сталинград глазами 
Валентина Пикуля.
Дорогие друзья! 
Предлагаю вам интересный материал из истории довоенного Сталинграда, который запечатлел Валентин Пикуль. Статья опубликована в областной газете «Волгоградская правда».
Уже после смерти замечательного писателя Валентина Пикуля в 1991 году вышел последний роман советского времени о Сталинграде и Сталинградской битве «Барбаросса (Площадь Павших борцов)».
Валентин Саввич Пикуль не был в довоенном Сталинграде в силу возраста. В дни Сталинградской битвы где-то между нынешними Домом архитекторов и Волгоградским музыкальным театром погиб его отец. Валентин Пикуль хотя и признавался в своем глубочайшем уважении к легендарному городу, не причислял довоенный Сталинград к плеяде городов-жемчужин, украшающих нашу Родину.
От Спартановки до Бекетовки
«Он издревле созрел для чисто практических соображений, сделавшись промышленно-купеческим, а такие города никогда не блистали изяществом планировки, – пишет Пикуль. – К тому же и пожары! До революции Царицын славился именно своими пожарами. Весь деревянно-лабазный, почти деревенский, он горел с бесподобной лихостью, а в домах висели даже наказы от градоначальства: куда кому бежать, кому хватать ведра, а кому браться за багры и топоры, чтобы растаскивать головешки. Пожарные в старом Царицыне по вечерам зажигали уличные фонари, они же ведали заготовкой дров для школ и гимназий. Многие сообщали тогда о знаменитых пожарах в Царицыне, даже Куприн писал о них
Сам же город длиннейшей «килой» вытянулся вдоль правого (крутого) берега Волги, прямо вдоль улиц денно и нощно шпарили тяжелогруженые составы, жители привыкли к неумолчному грохоту нефтецистерн, бегущих по мостам над обрывами захламленных оврагов. Царицын, когда-то уездный городишко Саратовской губернии, получил название от речки Царицы, рассекавшей его надвое, хотя Царица была далеко не царственной: летом она замыкалась в пересохший ручей, зато в весеннее половодье река металась внизу оврага, словно зверь, которого рискнули заключить в клетку. (Впоследствии Царицу назвали Пионеркой)».
Мы знаем, что строили в Сталинграде много и он обещал со временем стать вполне современным. Театр оперетты, 5 вузов, 11 техникумов и 70 библиотек делали Сталинград культурным центром. Возводились и жилые дома.
«Но подле новостроек еще притихли старые купеческие лабазы, хранившие в своих потемках стойкие запахи былой России — балыков и дегтя, керосина и мочала, воблы и сарептской горчицы. Окраины Сталинграда напоминали деревни. На севере он был ограничен мазанками рынка и домишками поселка Спартановка, на юге несколько обособленно от города затаилась тихая жизнь Бекетовки — с желтоглазыми кисками на крылечках, с розовыми геранями на окнах, а еще дальше к югу уже ощущалось дыхание жаркого марева калмыцких раздолий, где гуляли надменные гордецы-верблюды. Сталинград имел собственные нефтяные резервуары, оставшиеся еще со времен Нобеля, нефть (как и до революции) доставлялась наливными баржами от Астрахани».
Чего не учел Паулюс
"Главное в Сталинграде — тяжелая индустрия! Комплекс заводов был как раз тем насущным, чем гордилась наша страна, о чем говорили по радио и писали в газетах. Именно здесь, на берегах Волги, и созрели подлинные молохи — Сталинградский тракторный завод (СТЗ), «Красный Октябрь», «Метиз», «Баррикады», «Лазурь» и силикатный завод; денно и нощно дымила на юге города мощная СталГРЭС, гигантский элеватор из железобетона перемалывал за день курганы зерна, рабочие СТЗ, главного поставщика тракторов для наших полей, выкатывали с конвейеров и танки, но при этом в любой момент они сами могли сесть за рычаги боевого управления (вот этого обстоятельства не учитывал Паулюс, когда в штабах Цоссена он разрабатывал план «Барбаросса»)".
"Сказать, что Сталинград перед войной утопал в изобилии, было бы грешно, да и читатель не поверил бы мне, распиши я тут райскую благодать. Жили как все, не хуже и не лучше других. Если чего не хватало в магазинах, бегали на базары. Окрестные колхозы оживленной торговлей поддерживали в Сталинграде общий достаток. Рынки ломились от даров природы: мясо из станиц, волжская белорыбица, за гроши уступали ведра красной смородины, мешками сыпали яблоки, меж торговых рядов высились терриконы камышинских арбузов и превосходных дынь, взращенных на частных бахчах. Наконец, был и собственный виноград, а за помидорами очередей никогда не знали… Так что в любом случае рядовой труженик Сталинграда худо-бедно, а сводил концы с концами".
Пикник на Мамаевом кургане
"Летом Сталинград удушал людей нестерпимым зноем, часто шел «царицынский дождь» — ветер с пылью. Против суховеев горожане выставили заслон, посадив за городом миллионы кленов, тополей и берез. Детишек вывозили в пионерские лагеря, поближе к колхозам, утопавшим во множестве фруктовых садов, многие горожане отдыхали в донских станицах. По воскресеньям речные трамваи не успевали переправлять сталинградцев на левый (уже не крутой, а пологий) берег Заволжья, где у красивых островов люди купались, ловили рыбу, отдыхали. На островах уже были леса, прекрасные поляны.
Оставшиеся в городе на каждом перекрестке занимали очереди за газированной водой, людей мучила жажда. Дети просили родителей отвезти их в зоопарк, где проживала тогда общая любимица сталинградцев — индийская слониха Нелли. В парке культуры и отдыха с парашютной вышки прыгали отважные девушки, придерживая раздутые колоколом ситцевые сарафанчики. У пивных киосков, как всегда, дрались пьяные, свистели дворничихи, сбегалась милиция в белых гимнастерках и шлемах витязей. Облезлые старенькие трамваи ерзали на поворотах улиц, выскребая из рельсов искры с пронзительным визгом.
Многие семьи предпочитали воскресничать на Мамаевом кургане, с которого виделась широкая панорама города и просторы Волги — с караванами барж, парусными шверботами, белыми пароходами. В скудной, выжженной солнцем траве Мамаева кургана фыркали паром дедовские самовары, тут же ворковали патефоны, раскручивая пластинки с романсами Ирмы Яунзем, Вадима Козина, Сергея Лемешева, шло пиво под воблу, работяги, таясь своих жен, торопливо вышибали пробки из мерзавчиков, говоря при этом: «Ну, давай… со свиданьицем! Тока скорее, а то моя уже сюды зырит». Сталинградские инженеры грешили ликером «доппель-кюммель», очень модным тогда среди интеллигенции (помню, мой папа-инженер тоже отдавал ему немалую дань своего восхищения). А невдалеке от Мамаева кургана уже рычали моторы на танкодроме, неподалеку располагалось небольшое взлетное поле местного значения, с которого, кажется, в январе 1943 года и сумел подняться последний самолет из "котла" Паулюса с мешками писем…
Таким (или примерно таким) был тогда Сталинград — гордость советской индустрии, с населением около полумиллиона жителей, которые еще не ведали, что скоро их город будет полностью уничтожен и войдет в историю Человечества как незабываемый символ народного героизма.Город-герой еще не был «героем»! Он работал…».
Описание города достаточно спорное. Очевидно, что определенное влияние на его взгляд имел и Алексей Толстой, который также не питал особенно восторженных чувств к городу на Волге.
Однако в капитальном труде «Архитектурное наследие Сталинграда» профессор Петр Олейников пишет вот что:
«За очень короткое время, всего за 10-12 лет, Сталинград превратился в крупный благоустроенный центр с развитым городским хозяйством, тяжелой и легкой промышленностью. К концу 1930 года архитекторы, инженеры и проектировщики вышли на новый уровень проектирования — был утвержден новый генеральный план города, разрабатывались проекты поселков индивидуального строительства, застройки кварталов, улиц, площадей, набережных».
Но все это прервала война…
01.07.2013
Алексанр Фолиев

6 комментариев:

  1. Книгаросса (Площадь Павших борцов)» Валентина Пикуля издавалась в Волгограде?

    К нам в Мурманск неоднократно приезжала вдова писателя Антонина Ильинична. На встрече с курсантами мореходки в нашей библиотеке она рассказывала о работе Валентина Саввича над этой книгой. Я прочитала книгу после этой встречи. Она произвела на меня сильное впечатление!

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Медведь-краевед, благодарю за интересный комментарий! Роман-размышление «Барбаросса» – первый том последней, незавершенной дилогии «Площадь Павших борцов» Валентина Пикуля. По поводу издания его в Волгограде - не нашла сведений. Издавался в Москве, в разных изд-вах. Написать второй том автор не успел – здоровье оказалось подорванным многолетней работой на износ. Валентин Саввич честно признавался, что не считает себя вправе приглашать читателей в «окопы Сталинграда», ибо сам в них не бывал. Но как сын героя Сталинграда, как писатель-историк и участник войны (соловецкий юнга) он не мог пройти мимо грандиозных событий на великой русской реке. У нас, к сожаленью, в фонде нет этой книги Пикуля,но какие вы счастливые, что имеете возможность встречаться с ТАКИМИ людьми!
      Наталья, спасибо за внимание к блогу, очень приятно, что Вы просматриваете его.

      Удалить
  2. Ой, смотрю, начало моего комментария "обрезано". Извините за "очепятку".
    Первый раз не удалось коммент отправить, а во в попытку № 2 прокралась "очепятка":-)

    Антонина Ильинична Пикуль очень интересный человек, наша коллега. Заведовала библиотекой Дома офицеров в Риге, читателем которой был Валентин Саввич.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Здорово! Замечательный факт! Наверно, Антонина Ильинична, могла бы написать свои воспоминания о таком талантливом человеке - писателе Валентине Пикуль.
      Медведь-краевед, а что, есть проблемы при отправке комментария?

      Удалить
  3. А у нас эта книга есть.Можете почитать.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Замечательно! Обязательно воспользуемся Вашим советом, Надежда!

      Удалить

Related Posts Plugin for WordPress, Blogger...